Психотерапия и психологическое консультирование
Про психотерапию как «ремонт» личности в нашем курсе уже говорилось. Даже если считать, что мы от «психотерапии» переходим к более безобидному в плане медицинского подхода «достижения здоровья» какому-нибудь «психологическому консультированию» (counseling), всё равно инженерный подход предоставляет определённые преимущества — прежде всего потому, что в его основе создание и развитие, а не поддержка.
Современная медицина, конечно, отошла давно от использования плохо определённого понятия «медицинская норма» и говорит больше о «здоровье» и «самочувствии» (health, well-being), подчёркивая непрерывное расширение того, что включают в этом понятие и переход от чисто биологического здоровья к биопсихосоциальному здоровью[1]. Легко представить ситуацию, когда это будет что-то типа «прав человека», в числе которых легко можно обсуждать и коммунистические идеи, типа «хорошее самочувствие — это движущаяся со временем цель, правительство определило, что оно сильно зависит от денег, поэтому определило, что для надлежащего здоровья надо медицинским учреждениям, включая психотерапевтические их отделения, поправлять эту часть здоровья так, чтобы доход был не менее, чем минимальная заработная плата, плюс ежегодный рост не меньше, чем съедается инфляцией». Эта идеология «ремонта», даже если её закрыть другими словами, а также сказать, что каждый год всё будет лучше, и параметров будет больше — она всё равно идеология однообразия, уравниловки и выхода уже на какой-нибудь «медицинский коммунизм».
Давайте вернёмся от инженерии личности к инженерии агентов. В живом агенте-человеке как в киберфизической системе мы выделяем аппаратуру-организм (помним об экзотеле, о внешних ресурсах — это всё «аппаратура», возможно настраиваемая какими-то алгоритмами) и личность как «софт» для имеющейся аппаратуры. Рассмотрим медицину как инженерию человеческого организма. Возьмём радикальный пример, например медицинскую смену пола: это не считается ремонтом/терапией. Потом признаются страдания людей, которым это надо, и это признаётся терапией — после терапии страданий у пациента, которому очень хотелось сменить пол — меньше, медицина улучшает самочувствие.
На следующем такте представим, что медицина продвинулась чуть вперёд, и находится человек, который утверждает, что ему нужно отрастить шерсть, речь идёт о представителе сообщества furry[2]. Он приходит к врачу, говорит: хочу шерсть, длина 10 сантиметров, средней мягкости. Врач спрашивает, что у него болит. Ничего не болит. Плохо ли ему, что нет шерсти? Нет, не так уж плохо, но раз есть возможность отрастить — вот, хочу, вот мой чек. Биоэтика? Это вы придумали, вы и соблюдайте, я хозяин своего тела, хочу шерсть, у меня нет биоэтики, есть распоряжение собой. Психическое здоровье — нормальное! Хотеть шерсть ненормально? То есть отрастить на коже рыжий мех в форме кофточки нормально, а прямо на коже — это уже нездоровье? Кто сказал? Кому от этого будет плохо?
Тут можно привести целое литературное направление, которое описывает «ужасы» инженерного подхода к медицине и генной инженерии, когда вместо «здоровья» и «ремонта» ставятся инженерные задачи, биопанк[3]. Нужно помнить, что во всех тамошних произведениях поднимаются вопросы личности-на-альтернативной-аппаратуре, и авторы часто подчёркивают, что для «здорового человека» сегодняшнего дня все тамошние примеры представляют собой практически неразрешимые этические задачи.
Наш тезис в том, что ровно всё то же самое происходит, но в скрытой форме, в области инженерии личности: есть запросы «помогите с самочувствием», сводящиеся к «отремонтируйте», а есть запросы «помогите с самочувствием, отрастите мне в психике что-то ранее невиданное, просто потому, что вы теперь это умеете делать, а я хочу».
Но постановка задачи тут такая же, как в произведениях биопанка: одно дело «ремонт», другое дело — выращивание новых возможностей, которых раньше не было. Кто-то хочет, чтобы он научился, наконец, влюбляться в других людей (терапия, «влюбляться в других людей — норма, хотя есть ограничения по полу и возрасту»). Но кто-то хочет научиться влюбляться даже не в животных, не в роботов, а, например, в самолёты или на крайний случай, катера. Это ремонт, или отращивание новой возможности, или намеренная поломка и поэтому надо срочно отказать (но если есть спрос, то предложение появится). Единственная разница, это в генетической или меметической инженерии/memetic engineering[4].
Дальше можно то же самое думать об экзотеле и внешних ресурсах личности: их тоже можно «ремонтировать» при повреждении (например, восстановить утраченные при крахе каких-то рынков ресурсы), или о развитии.
И тут нужно поднимать сразу более сложные вопросы: инженерия предлагает изменение мира к лучшему. Каким образом инженер личности будет реагировать на запрос об изменении мира к лучшему, когда к нему идёт запрос? Родитель просит научить ребёнка играть на скрипке, ребёнок активно не хочет, просит научить его играть в компьютерную игру, рекламу которой он видел буквально вчера, а этих скрипачей он видеть не может, у скрипок звук для него непривлекательный. Политик просит политтехнологов научить граждан любить родину, но граждане уже научились любить родину, которая им была предложена для любви предыдущим политиком. Лидер убалтывает ценного сотрудника играть важную роль в новом проекте, а ценный сотрудник хочет играть неважную роль в старом проекте, ибо у него там работает друг, а в новом проекте друзей нет, и новые друзья ему не нужны, времени и на старых друзей не хватает. Это практически нерешаемые этические задачи, если их рассматривать не как инженерные.
Если это не «психолого-этические», а просто инженерные задачи, в которых надо учесть и этику тоже (как всегда, ничего необычного!) то всё понятно:
- Используем системное мышление, отслеживаем требуемое кем-то мастерство в момент его эксплуатации. Смотрим системное окружение, находим внешние системные роли. Помним о неизбежных конфликтах между системными уровнями, помним о неустроенностях. Предлагаем варианты (творчество!), пытаемся организовать многоуровневую оптимизацию (про этику помним сами). Проводим переговоры между агентами, играющими внешние проектные роли.
- Каждый раз, когда внешние проектные роли нам предлагают рассмотреть этичность предлагаемого решения в пользу какой-то одной роли, поднимать вопрос о многоуровневой оптимизации этой этичности.
- Предлагать новые инженерные решения (делать изобретения), а не реализовывать только уже известные варианты.
Сложные ситуации остаются сложными, если их переформулировать из «психологических» в «инженерные», из «политтехнологических» в «инженерные», из лидерских в «инженерные», но зато появляется какой-то рациональный способ думать об этих ситуациях. И это заодно учитывает и переход от развития личности к развитию агента в целом: его тела, его экзотела (включая экзокортекс), развитие внешних ресурсов агента (прежде всего приращение собственности).